Мир религий № 49 – сентябрь/октябрь 2011 г. —
Усиление фундаментализма и коммунитаризма всех мастей – одно из главных последствий 11 сентября. Эта трагедия, имевшая глобальные последствия, обнажила и обострила раскол между исламом и Западом, а также стала симптомом и катализатором всех страхов, связанных со сверхбыстрой глобализацией предыдущих десятилетий и вызванным ею столкновением культур. Однако эти противоречия в вопросах идентичности, которые продолжают беспокоить и постоянно подпитывать СМИ (июльская бойня в Осло – одно из последних проявлений), оставили в тени другое, прямо противоположное последствие 11 сентября: неприятие монотеизма именно из-за порождаемого им фанатизма. Недавние опросы общественного мнения в Европе показывают, что монотеистические религии всё больше пугают наших современников. Слова «насилие» и «регресс» теперь ассоциируются с ними чаще, чем «мир» и «прогресс». Одним из последствий этого возвращения к религиозной идентичности и часто вытекающего из него фанатизма, является резкий рост атеизма.
Хотя это движение широко распространено на Западе, именно во Франции это явление наиболее ярко проявляется. Число атеистов там вдвое больше, чем десять лет назад, и большинство французов сегодня идентифицируют себя либо как атеисты, либо как агностики. Конечно, причины этого резкого роста неверия и религиозного безразличия глубже, и мы анализируем их в этом выпуске: развитие критического мышления и индивидуализма, городской образ жизни, утрата религиозной преемственности и т. д. Но нет сомнений, что современное религиозное насилие усугубляет масштабный феномен отчуждения от религии, который гораздо менее впечатляющ, чем смертоносное безумие фанатиков. Можно было бы использовать поговорку: звук падающего дерева скрывает звук растущего леса. Однако, поскольку они справедливо тревожат нас и в краткосрочной перспективе подрывают мир во всем мире, мы слишком много внимания уделяем возрождению фундаментализма и коммунитаризма, забывая, что реальным изменением в масштабах долгой истории является глубокий упадок религии и вековой веры в Бога во всех слоях населения.
Мне скажут , что это явление общеевропейское и особенно впечатляющее во Франции. Конечно, но оно продолжает расти, и эта тенденция даже начинает достигать восточного побережья США. Франция, будучи старшей дочерью Церкви, вполне может стать старшей дочерью религиозного безразличия. Арабская весна также показывает, что стремление к индивидуальным свободам универсально и вполне может привести к эмансипации личности в отношении религии и «смерти Бога», предсказанной Ницше, как в мусульманском мире, так и в западном. Хранители догматов хорошо это поняли, те, кто постоянно осуждает опасности индивидуализма и релятивизма. Но можем ли мы предотвратить такую фундаментальную человеческую потребность, как свобода верить, мыслить, выбирать свои ценности и смысл, который человек хочет придать своей жизни?
В долгосрочной перспективе будущее религии, как мне кажется, заключается не в коллективной идентичности и подчинении индивида группе, как это было на протяжении тысячелетий, а в личном духовном поиске и ответственности. Фаза атеизма и отвержения религии, в которую мы всё глубже проникаем, может, конечно, привести к торжеству потребительства, безразличию к другим и новым проявлениям варварства. Но она также может стать прелюдией к новым формам духовности, светским или религиозным, действительно основанным на великих универсальных ценностях, к которым мы все стремимся: истине, свободе, любви. Тогда Бог – или, скорее, все его традиционные представления – не погибнет напрасно.