Мир религий № 41, май-июнь 2010 г. —
Поскольку счастье является неотъемлемой частью всего человеческого существования, оно лежит в основе великих философских и религиозных традиций человечества. Его возрождение в западных обществах в начале XXI века обусловлено крахом великих идеологий и политических утопий, стремившихся принести счастье человечеству. Чистый капитализм, как и коммунизм или национализм, потерпел неудачу как коллективная система смыслов. Остаются лишь личные поиски, позволяющие людям стремиться к счастливому существованию. Отсюда возрождается интерес к древним и восточным философиям, а также развитие монотеистических религиозных движений, таких как евангелическое движение в христианском мире, которые делают акцент на земном счастье, а не только на загробной жизни. Читая многочисленные точки зрения, высказанные в этом выпуске великими мудрецами и духовными учителями человечества, ощущается постоянное напряжение, выходящее за рамки культурного разнообразия, между двумя концепциями счастья. С одной стороны, счастье рассматривается как стабильное, окончательное, абсолютное состояние. Это обещанный в загробной жизни Рай, предвкушение которого можно получить уже здесь, на земле, ведя праведную жизнь. Это также поиск буддийских или стоических мудрецов, стремящихся обрести вечное счастье здесь и сейчас, за пределами всех страданий этого мира. Парадокс такого поиска заключается в том, что теоретически он доступен всем, но требует аскетизма и отказа от обычных удовольствий, которые готовы испытать лишь немногие. С другой стороны, счастье представляется чем-то случайным, неизбежно временным и, в конечном счёте, совершенно несправедливым, поскольку оно во многом зависит от характера каждого человека: как напоминает нам Шопенгауэр, вслед за Аристотелем, счастье заключается в реализации нашего потенциала, а темперамент каждого человека радикально различается. Счастье, как следует из его этимологии, обязано своим происхождением случаю: «добрый час». А греческое слово eudaimonia означает наличие доброго демона. Но, несмотря на это разнообразие точек зрения, многие мудрецы всех мастей понимают нечто, с чем я полностью согласен: счастье прежде всего связано с истинной любовью к себе и к жизни. Жизнь, которую человек принимает такой, какая она есть, со всей её долей радостей и печали, стараясь максимально отодвинуть несчастья, но без подавляющей мечты об абсолютном счастье. Жизнь, которую человек любит, начиная с принятия и любви к себе таким, какой он есть, в «дружбе» с самим собой, как утверждал Монтень. К жизни, к которой нужно подходить гибко, в сопровождении её постоянного движения, подобно дыханию, как напоминает нам китайская мудрость. Лучший способ быть максимально счастливым — сказать жизни «да».
Посмотрите видео: